Сейфуллина Лидия Николаевна

Родилась 3 апреля 1889 года на Урале в Оренбургской губернии в семье православного священника. Её отец, Николай Сейфуллин, в молодые годы сам пытался сочинять прозу, сумел опубликовать небольшую повесть «Из мрака к свету». Лидия начала сочинять уже в 7 лет, её первый (неоконченный) роман назывался «На заре юности».

В возрасте 5 лет Лидия Сейфуллина осталась без матери. Как память о ней осталась небольшая библиотека, и девочка очень полюбила читать. Отец отдал её учиться в Оренбургское епархиальное училище, затем она училась в Омской гимназии.

В 1907 году священника Николая Сейфуллина назначают в Орск, куда переезжает и Лидия. Там она устраивается работать учительницей в городское училище. Вскоре Сейфуллина всерьёз увлеклась театром, выступала в составе театральной труппы в Вильно, Оренбурге, Ташкенте, Владикавказе. А с сентября 1915 года и по август 1917 года ее назначают заведующей библиотекой-читальней в одном из сел Орской области.

В 1917 году Лидия Николаевна Сейфуллина — уездный земский гласный в Орске. Тогда же вступила в партию эсеров, но уже в 1919 году из партии вышла.

В 1919 году она возвращается на свою малую родину – в Челябинск. А менее чем через год, в феврале 1920 года, ее посылают в Москву на третье Всероссийское совещание по внешкольному образованию, где она увидела и услышала выступавшего с речью В. И. Ленина. После Сейфуллина напишет «Мужицкий сказ о Ленине». И с того самого времени ее словно прорвало! Именно она, а не Антон Семенович Макаренко, впервые обратилась к теме перевоспитания бывших беспризорников в идейно подкованных строителей нового общества. Её повесть «Правонарушители», написанная на одном дыхании, была введена в школьную программу и разослана во все школы Урала и Сибири в качестве методического пособия.

После окончания Высших педагогических курсов в Москве Сейфуллина поселилась в Новосибирске, где и началась ее профессиональная литературная деятельность: вначале работа в Сибгосиздате, в журнале «Сибирские огни». В первом же номере «Сибирских огней» выходит её повесть «Четыре главы». В начале и середине 1920-х ею написаны и опубликованы ещё несколько рассказов и повестей об уральской деревне на переломе эпох: «Правонарушители» (1922), «Перегной» (1922), знаменитая «Виринея» (1924), «Каин-кабак» (1926). Вместе с мужем, Валерианом Правдухиным, она переработала повесть «Виринея» в пьесу (1925), которая впоследствии часто шла на сцене. Художественное мастерство обеспечивало произведениям Сейфуллиной особую популярность. Живо и красочно рассказывает Сейфуллина о революции в деревне. Особенно ярко показаны острая классовая борьба, расслоение деревни в «Перегное». Симпатии автора – на стороне деревенской бедноты, борющейся за новую жизнь.

О Сейфуллине в 1920-е писали А.К. Воронский, Л. Рейснер, А. Макаренко, отмечая глубокие взаимосвязи её повестей с революцией как многомерным событием, повлиявшим и на персонажей, и на композиционно-стилистические особенности этой лирической прозы.

В конце 1923 года писательницу приглашают в Москву, куда она охотно перебралась. А в 1925 году выходит первое её трехтомное собрание сочинений. С нею любят пообщаться Анатолий Луначарский, Максим Горький, Александр Фадеев и другие деятели литературы и искусства.

Вот только с Корнеем Чуковским отношения у Сейфуллиной сложились далеко не сразу. Он однажды замечает: «…пишет она гораздо хуже, чем я думал: борзо, лихо, фельетонно, манерно. Глаголы на концах. Прилагательные после существительных. Но сама она гораздо лучше своих сочинений… Сейфуллина боевая: вечно готова выцарапать глаза за какую-то правду. Даже голос у нее – полемический».

В 1924 году Лидию Николаевну отправили сначала в поездку по Турции, а спустя три года и в Европу. Побывала в Париже, посетила Лувр. Рассказала об этом на встрече с писателями, подарив при этом шикарную возможность позлословить Чуковскому. Тот на любой встрече старался обязательно рассказать о поездке Сейфуллиной в Париж. «Ходила, ходила, – ой, какая скука. Противно смотреть. У всех мадонн что-то овечье в лице. И вдруг вижу картину: лежит пьяный дед, – ну, мужик, – и возле него некрасивая женщина кормит грудью младенца. Я думала, что это шайка хулиганов, а это – «Святое семейство»! Понравилась мне очень эта картинка…»

Увы, но «творческий багаж Лидии Сейфуллиной, в общем-то, невелик,– пишет Алексей Горшенин. – Наверное, она могла бы написать значительно больше. Даже Горький поругивал ее за это. Главная же причина этой «скупости» заключалась в том, что Сейфуллина, как и Зазубрин, никогда не писала и не желала писать «в угоду тенденции»».

В конце 1930-х арестовывают её мужа, Валериана Правдухина. Известие о его расстреле Лидия так и не получает, но зато к удивлению многих на 50-летие ей вручает орден Трудового Красного знамени всесоюзный староста Михаил Калинин.

С первых дней Великой Отечественной войны Сейфуллина просится на фронт. Её просьбу удовлетворяют только в 1942 году, когда она совершает несколько поездок в качестве военного корреспондента. Она рассказывает о подвигах гвардейцев, за что получает среди бойцов и командиров прозвище «Мамаша гвардия».

Она стала первооткрывательницей такого пласта в советской литературе, посвящённой Великой Отечественной войне, как подвиги молодёжи. Её повесть «На своей земле» – о героине-партизанке Лизе Чайкиной. До этого у неё был очерк «Сережа Воронцов», о мальчишке-партизане. И только после этого вышли повести Валентина Катаева «Сын полка» и Льва Кассиля «Улица младшего сына».

После войны Лидия Сейфуллина прожила недолго – она умерла 25 апреля 1954 года. А через два года был реабилитирован её муж.

Лидия Сейфуллина отдала литературе более 30 лет своей жизни. Судьба людей на революционном переломе стала главной темой её произведений, в которых блистает литературный талант писательницы.

Имя писательницы носит одна из библиотек Новосибирска.

Творчество:

(фрагмент из повести «Виринея»)

Отыграла заря багровым огнем, указав тем цветом ветер на завтрашний день. Но темень ночная в тихости расползалась над землей. Плыла прохлада от реки. Тянула с собой на деревню дымок костров приречных жителей, на воле сготовивших летний свой ужин. Пахло во дворах парным молоком, свежим сеном и дегтем от колес. Народ с вечерней разминкой готовился лечь на покой. Замирали в постепенных переходах от шумливого дня к затиханью в ночи звуки во дворах и избах. Вдруг, вздымая по улице тяжелую на подъем вечернюю пыль и яростный собачий лай, проскакал на маленькой запаренной лошаденке длинноногий мужик. На скаку он махал палкой с красным лоскутком. Старостиха со двора увидала. За мужем в избу кинулась:

— Айда скорей! С красным лоскутом верховой из волости. Стало, за рекрутами. Господи, батюшка, что это нежданно-негаданно…

Всю ночь беспокоился народ в низине и на горе у кержаков. К старостиной избе, в нижней Акгырке, фонарей нанесли. Колыханье слабых огней в густой июльской темноте было беспомощным и тревожным. Мигали в окнах лампы и светцы непривычные в летние ночи в избах. Светил жар неурочно затопленных бабами печей. По деревне ширился, нарастая, разноголосый шум. Визгливый бабий крик, терпкое причитанье старух, заливистый плач перепуганных суматохой детей, глухие возгласы стариков и крепкая брань молодых мужиков.

Кержаки на горе к конторе, где жил инженер с постройки железной дороги, сбились. У него по проволоке разговор через трубку на стене был. Разъяснял:

— Германия получит достойное возмездие! Оч-чень скоро получит!

А в нижней части расспросить было некого. Школа с заколоченными ставнями стояла, — учитель на лето уехал. Староста, сдабривая крепким перцем ругательных слов неохотливую медлительную возню свою, шарил в сундуке. Служебную бляху искал.

Старостиха тонким жалобным голосом, со всхлипом, нарочного кривоглазого расспрашивала:

— А с кем война-то? Далеко ль угонют?

Кривоглазый, почесывая запотевшую спину, отвечал неопределенно:

— Ровно с Ерманией, а хорошень не разобрал. Некогда было! Старшина сам меня с крыльца толконул, чтоб без роздыху гнал. Видишь, дело-то какое повернулось: чтоб завтра к полдням в город призывники нашинские. А до городу двести верст. Ни то к полдням, и к ночи не поспеть. Хоть приказ и на подставных подводах везти. Ну, наши мужицки каки подводы! Да еще в летню пору, в рабочую!

Литература, имеющаяся в фонде Новосибирской областной юношеской библиотеки:

Произведения автора:

«Сочинения». В 2 т. Т.2 : повести и рассказы / Л. Н. Сейфуллина. — Москва : Художественная литература, 1980.
«Повести» / Л. Н. Сейфуллина. — Москва : Сов. Россия, 1984.

О ней:

«Лица сибирской литературы» / А.В. Горшенин. – Новосибирск: РИЦ НПО СП России, 2006.
«Знаменитые женщины Новосибирска» . — Новосибирск : [б. и.], 2002.
«Литературное наследство Сибири». Том 8. / сост. Н. Н. Яновский. — Новосибирск : Западно-Сибирское книжное издательство, 1988.
«Обретение: литературные портреты» / В. Кардин. — Москва : Художественная литература, 1989.
«Беседы о сибирской литературе» / Горшенин А. В. — Новосибирск : ИД «Горница», 1997.
«Писатели-сибиряки». Литературно-критические очерки. Выпуск 2 : сборник / сост. Н. Н. Яновский. — Новосибирск : Новосибирское книжное издательство, 1959.

Источники: