Сапожников Владимир Константинович

Владимир Константинович Сапожников родился 9 мая 1922 в селе Клочки Алтайской губернии. Детство и юность его прошли на окраине Новокузнецка (тогда он назывался Сталинск). После окончания школы поступил в Тюменский пединститут. Учился Сапожников хорошо, но за какие-то неосторожные высказывания попал под репрессии и «схлопотал», по его воспоминаниям, «десять лет лишения свободы» и пять «поражения в правах». Но началась Великая Отечественная война, и он попал на фронт: сначала в штрафбат, потом служил в одном из эскадронов 4-го Кубанского кавалерийского корпуса, с которым дошёл до Победы, заслужив за ратный труд ордена и медали.

После войны окончил Высшие литературные курсы имени Горького. С 1950 рассказы Сапожникова публиковались в газете «Красное знамя» (Томск), «Кузбасс» (Кемерово), затем в журнале «Сибирские огни», во многих центральных литературно-художественных журналах: «Знамя», «Наш современник», «Москва», «Новый мир», «Октябрь», «Нева», «Север».

За свою жизнь он испробовал много профессий: был матросом, механиком во время плавания по Енисею, ходил с геологами по Саянам, занимался рыбалкой, строительством. Он путешествовал по всей Сибири, записывая свои впечатления в журналистскую тетрадь. Все впечатления нашли место в произведениях писателя. «Кассиопея», «Дорога на Коён», «Сивка Бурка», «Тяга Земная», «Повесть о последней охоте», «Без лицензии», «Распятие с бриллиантами» и другие произведения автора хорошо известны российскому читателю. В своих повестях и рассказах Владимир Сапожников показал острый социальный взгляд на события того времени.

Но начинал Сапожников с рассказов и новелл о войне. В цикле «Рассказы старшины Арбузова», с которым писатель дебютировал, война показана глазами рядового её участника, каким и был сам Владимир Сапожников. Как писал известный сибирский критик Алексей Горшенин: «Есть в ней и высокий трагизм, и серьезные раздумья, и поэзия, и добрый юмор… Герои книги храбро воюют, но сохраняют в себе, несмотря на кровь и грязь войны, главное — человечность». Эта первая книга Сапожникова вышла в 1957.

Владимир Сапожников всегда был не только художником большой изобразительной силы, но и писателем остросоциальным, чутко улавливающим общественные настроения: «Мы запаздываем, мы постоянно запаздываем, теряя поколения, и юные еще спросят с нас, какое мы имеем право молчать, говоря всю правду лишь у себя на кухне. Спросят, почему парадная ложь всегда звучала для народа оглушительно громко, а правда — лишь робким шепотом. Теперь-то я вижу, что все свои книжки я написал шепотом, и то, что я не один из страха и покорности стадной «наступал на горло собственной песне», — утешение слабое».

В 1986 году автор приехал в деревню Кинтереп, природу которой он позже описал в своих рассказах. Вот как пишет об этом Горшенин: «Был здесь у него простой деревенский дом и несколько гектаров арендованной им земли. Как известно, человеку, чтобы быть таковым, в числе прочего надо посадить хотя бы одно дерево. В. Сапожников посадил целый кедровый лес. Все последние годы жизни он занимался тем, что сажал и обихаживал молодые деревца. Ну и, конечно, продолжал писать. И хотя жил вдалеке от больших дорог, чутко улавливал энергию происходивших в стране перемен.

О чем он писал в эти годы? Прежде всего — о перевернувшемся буквально на глазах мире, о том поистине вавилонском столпотворении, в котором мы все оказались, о нашей, опять-таки, «жизни, как она есть», только в рыночно-базарном ее оформлении. Но В. Сапожников не всего лишь отражал новые времена с их новыми песнями, а мучительно искал ответ на вопрос, заданный когда-то В. Шукшиным: «Что с нами происходит?»…»

За сорок лет литературного творчества Владимир Сапожников издал несколько десятков книг, среди которых «Я хочу рассказать», «Капитан Беллинг», «Плачут глухари», «К Кузьме за солью» и другие. Его произведения были известны в Европе, переводились на иностранные языки. Наиболее известны его сборники «Первые петухи» и «На фронте затишье». Множество повестей автора попали в литературные журналы. Одна из последних книг Сапожникова – роман «Предтечи», который автор писал в глухой сибирской деревне.

Его повести и рассказы — реальное отображение повседневной жизни сибирского народа во времена войны и послевоенного времени. В своих произведениях он затрагивал не только человеческую психологию и острые социальные проблемы, но и своеобразность и красоту окружающей природы. Недаром европейские читатели видели в писателе острый социальный взгляд на прошлое и современную жизнь российского народа.

Умер Владимир Константинович Сапожников 12 февраля 1998 года в Новосибирске. В школе деревни Кинтереп, где жил писатель, открыт музейный уголок, посвященный ему.

Творчество:

Фрагмент рассказа «Михеич» из цикла «Рассказы старшины Арбузова»

Вечерело. Лес, что был впереди нас, начал темнеть; затягивало синим нейтральную полосу, изломанное снарядами шоссе, автомашину, что лежала обочь кверху колесами. В траншее было душно. Пахло сырой глиной, да еще нет-нет заносило откуда-то сладость поспевающего винограда. В обороне мы сидели четвертый день, и казаки соскучились по коням (они остались километрах в пяти от передовой), по ночным маршам, по привычной казачьей жизни на войне. Коротали время кто как мог. Вели обычные солдатские разговоры, кое-кто прилаживал на продранную коленку заплатку. Пулеметчик Петя Селезнёв тихонько, совсем про себя пел:

Может, завтра утро голубое,
Мне седлать горячего коня…

У Пети лицо мальчишеское, детский румянец еще не потемнел, задумчиво смотрит он в завечеревшую даль. Взгрустнулось Пете.
А у автоматчиков все вокруг Моисеенко, развеселого, острого на язык казака. Сидит он на ящике с патронами, в зубах самокрутка, пилотка на затылке.
— Да-а… Вынес я ее, братцы, — рассказывает он, — из того горящего дома, дал воды: в чувство, значит, стремлюсь привести. Ну, все как следует. Встала, улыбается. Уж до того хороша была девушка! Потом посмотрела на меня и говорит…
За лесом негромко стукнуло, в воздухе зашуршало, заскребло, быстро приближаясь, шваркнуло над головой:
— Р-ррах! Р-ррах!
Аж в ушах зазвенело! Посыпалась на спины земля.
— Тяжелую бросил, — сказал кто-то.
— Ну вот… — продолжает Моисеенко, аккуратно стряхивая землю с пилотки. — И говорит, значит, мне: «Выйду замуж за тебя, Моисеенко, как только война кончится».
Слушатели посмеивались, дымили папиросками. А Петя Селезнёв на пулемет облокотился и все грустит:

Потеряю я свою кубанку
Со своей удалой головой…

Ему подтянули. Тихо так, задумчиво, и забилась песня по траншее, как огонек в печурке.
Все потонуло в темноте…

Фрагмент рассказа «К Кузьме за солью»

Макар вытащил на берег долбленку и посмотрел на реку.

Плот, пока он выгребал, отнесло, и теперь, казалось, стояли прямо на воде.

— Ждем к ужину, — повторил Максим. — Обернешься?

— Постараюсь, — ответил Макар. — Не проскочить бы.

— Запалим костер на Удожьей косе. Следи.

Черт ее упомнит, какая она, Удожья коса. Они все на реке одинаковые, косы. Только Максим их и знает. Ну, с костром, конечно, легче не проскочить.

Макар сел на горячий валун и стал разуваться. Ботинки промокли, ноги побелели и сморщились. Он разостлал портянки и прошелся босиком по нагретой солнцем гальке. Подошвы на сухом зудели и отдыхали.

Никто уже на плоту не смотрел в его сторону; на Максиме алела красная рубаха, она была в заплатах и походила на гриб-мухомор.

— Максим! Одеяло мое подсушите! — крикнул Макар.

— Просушим. Вези соли.

Про одеяло Макар напомнил так: и без того ребята догадаются. Хотелось, чтобы кто-нибудь откликнулся.

Максим, тесавший на запасное весло сухую колодину, воткнул топор, и он, перестав звенеть, тупо гухнул в бревно.

— Слышь, Макар, поужинаем, хрен с ней, без соли, ты не гони через силу. А по свету выплывай.

— Ладно. Видно будет.

Макар воткнул в берег весло, как знак, если на обратном пути придется шариться в темноте, искать лодку. Потом обулся, туго намотал портянки.

Берег обрывался к реке стеной, а у самой воды громоздились столбы-монахи, как бы выложенные из неуклюжих глыбин. На стене и монахах — белые полосы, будто сверху лили известку: в трещинах гнездилось воронье. Ворон такие кручи любит: чем страшнее, тем ему лучше. Если не делать крюка, подъема тут на сорок минут: взять сразу влево, пролезть узеньким ложком между монахами, а там все время правь вдоль кручи. Обходной же дорогой, пока делаешь крюк, проканителишься часа полтора. А тут хоть и круче, и осыпь, дорога Макару знакомая: прошлый год этим местом он и выходил на берег.

Ну, в путь-дорогу! Только на берег подняться, а сверху уже видна падь, в которой стоит шалашишко Кузьмы Кривого…

Литература, имеющаяся в фонде Новосибирской областной молодёжной библиотеки:

Произведения автора:

«К Кузьме за солью» : рассказы / В. К. Сапожников. — Новосибирск : Западно-Сибирское книжное издательство, 1985.
«Рассказы» / В. К. Сапожников. — Новосибирск : Западно-Сибирское книжное издательство, 1976.
«У подножия той весны…» : Сборник художественной прозы новосибирских писателей, посвященный 55-летию Победы в Великой Отечественной войне. Из рассказов старшины Арбузова (В рейде. Михеич. Козловский. В Журавлях. На рассвете. Затишье. Белые кони. Башмачки. Пленные. На перекрестке. Суд) / В. Сапожников. и др. — Новосибирск : Новосибирское книжное издательство, 2000.
«Сибирский фронт». Сборник произведений писателей-фронтовиков Новосибирска / Составитель А.В. Никульков. – Новосибирск : Литературный Фонд (Новосибирское отделение), 1995.
«Сибирский рассказ» / В. П. Астафьев [и др.]. Cост. Е. Городецкий. — Новосибирск : Новосибирское книжное издательство, 1975.
«Моя Сибирь»: стихи, очерки, статьи о семилетнем плане. — Новосибирск, 1960.
Рассказы в журнале «Сибирские огни», газете «Дарование».

О нём:

«Лица сибирской литературы. Очерки и эссе / А.В. Горшенин. – Новосибирск: РИЦ НПО СП России, 2006.
«История и современность : статьи / Н. И. Яновский. — Новосибирск : Западно-Сибирское книжное издательство, 1974.
«Продолжение знакомства : литературно-критические статьи / В. Н. Шапошников. — Новосибирск : Западно-Сибирское книжное издательство, 1976.
«Беседы о сибирской литературе / Горшенин А. В. — Новосибирск : ИД «Горница», 1997.«Писатели о себе» : сборник / ред. Ю. М. Мостков. — Новосибирск : Западно-Сибирское книжное издательство, 1973.