Мария и Михаил Костины: у «Первоснежника» обширная история

Ушедший 2017 год был ознаменован целым рядом важных для Новосибирска литературных событий. В апреле журнал «Сибирские огни» отпраздновал 95-летний юбилей, а незадолго до этого при активной поддержке журнала прошёл Всесибирский круглосуточный поэтический мартафон «Не спи, поэт!». Был запущен авторский фотопроект Катерины Скабардиной «Поэту по портрету»; успешно прошёл 11-й поэтический марафон «Дыхание Третьего Тысячелетия», ставший данью памяти основателя Льва Свирновского; в ГПНТБ состоялся третий по счёту книжный фестиваль под новым именем «Книжная Сибирь», во второй раз признанный международным; в ГПНТБ состоялись и поэтические вечера Бориса Гринберга, Юлии Пивоваровой, Андрея Щетникова; там же начало свою деятельность свободное литературное сообщество «Студия 312»; в рамках издательской инициативы «Здесь» стали выходить демократичные поэтические сборники-визитки. Происходила масса других интересных событий и встреч, полный перечень которых занял бы несколько страниц. Жизнь кипела вовсю.

Литературный клуб «Первоснежник» – многолетний, родной и любимый резидент Новосибирской областной юношеской библиотеки – не затерялся в этом бурлящем литературном потоке и в ноябре шумно отпраздновал свой десятилетний юбилей. Традиционно воспринимаемый как молодёжный клуб, «Первоснежник» успел немало повидать на своём веку и прошёл долгий путь становления. О его пути, о перепутьях, о людях и о книгах мы поговорили с бывшими и действующими руководителями, первопроходцами и аксакалами клуба – Михаилом и Марией Костиными.

— Однажды я уже была у вас дома на заседании «Первоснежника». Встречи в домашней обстановке – частое явление для клуба?
Маша: — Я бы сказала, нет. Как правило, заседания проходят у нас дома, только если нет возможности собраться в библиотеке.

— Зато этим летом у вас состоялась стихийная встреча в Первомайском сквере.
Маша: — Да! В библиотеке внезапно отключили электричество. В тот день нас было человек семь или восемь. Мы сидели прямо на траве. Работали в обычном режиме: читали стихи, обсуждали. Потом смотрим: гроза надвигается. Кто-то предложил пойти в кафе, и, только мы зашли, хлынул дождь. А мы спокойно продолжили, даже почитали прозу.
Миша: — Мы, кстати, раньше часто встречались в «шаурменной» на Ленина.
Маша: — Она называется «Восточная кухня».
Миша: — Да. После клуба шли туда, сдвигали столы…
Маша: — И читали стихи! Мне кажется, персонал нас ненавидел за это! (смеётся).
Миша: — Мы были достаточно шумными. Кстати, точно так же мы сдвигали столы в «Якудзе» после юбилейного вечера «Первоснежника».
Маша: — Официальной части и чаепития в библиотеке нам показалось мало. (смеётся).

— А с кем вы пошли в «Якудзу»?
Маша: — Нас было восемь человек. Диана Хомякова с Валентином Мараховкой из первого состава…
Миша: — Старая гвардия. Только не первый, второй состав.
Маша: — …Василина Владимирцева и ещё трое ребят. Ну, Диану и Валентина можно считать первым, потому что от самого-самого первого состава остался только ты.

— Миша, ты просто историческая личность.
Миша: — Я аксакал, да.

— Тогда расскажи про начало начал «Первоснежника».
Миша: — Начался он в сентябре далёкого 2007 года. Но сначала скажу о другом. Я вообще-то считал себя великим поэтом, когда приехал в университет (смеётся). Потом уж я начал знакомиться с ребятами – с одним, со вторым, с третьим, – и оказалось, что у них стихи не хуже, чем мои. Даже, может быть, лучше. Но сначала я пошёл в клуб поэтов НГУ «К востоку от солнца». У них там своя атмосфера, молодёжи было не так много. Один-два молодых человека приходили, потом пропадали надолго либо навсегда, как я пропал. Я посмотрел, послушал. Понял, что этот клуб мне не нужен…
Маша: — Они просто раскритиковали твои стихи!
Миша: — Да, раскритиковали, причём совершенно заслуженно. У меня было выражение «ветрина злая», это я про ветер так написал. Они мне сказали: витрина в магазине бывает. Причём в мягкой форме сказали, но я же был великим поэтом, я обиделся (смеётся). И решил создать свой клуб. Мне очень повезло, потому что со мной в одном общежитии жил Ваня Полторацкий. Ваня сейчас стал довольно известным автором. Были ещё Ася Галимзянова, Оля Пинигина, несколько других ребят, которые тоже неплохо писали. Оля всего дважды пришла на встречи клуба, но она была на первом историческом заседании, поэтому я запомнил её имя (смеётся). Ваня с филфака, Ася с филфака, Оля с факультета иностранных языков. У нас были общие знакомые. Слово за слово, и родилась идея клуба. Она возникла, можно сказать, у меня, потому что я всегда был инициативным товарищем, – а ребята её поддержали. Мы стали первым основным составом – Ваня, Ася и я. Мы провели несколько вечеров «Первоснежника» на абонементе художественной литературы Новосибирского государственного университета. Их было, по-моему, четыре. А вообще собирались регулярно, практически каждую неделю.
Маша: — Кстати, стихи Аси печатались в сборнике «К востоку от солнца».
Миша (перебирая свой архив): — И стихи Вани тоже. Кстати, так выглядели книги, с которыми я работал в «Первоснежнике». Все в закладках. Я к тому, что во времена моей активной деятельности в клубе прорабатывалось огромное количество книг и была прочитана масса стихов. Все книжки, которые попадали мне в руки, я прочитывал и озвучивал в клубе. Не я один этим занимался. У Маши есть несколько тетрадок, исписанных её любимыми стихами, и она из своей фирменной тетрадки до сих пор зачитывает отличные произведения. Так что мы работали с очень обширным литературным контекстом.
Маша: — А это что у тебя за старая газета?
Миша: — Деда, наверное. Шестьдесят первый год. «Человек в космосе»! Сообщение о том, что Гагарин в космос полетел!

— Ничего себе! Хорошо, а как проходили ваши первые встречи?
Миша: — Мы собирались в десятом общежитии по адресу Пирогова, 10. Там размещаются два факультета: гуманитарный и факультет журналистики. У них есть комната для занятий. Обычное помещение: парты, стулья, доска. Когда начинаются сессии, народ её посещает очень активно. Я в ней к экзаменам готовился. (оживляется). Кстати, у меня был отличный метод подготовки к занятиям! Не могу не рассказать об этом. Мне мама сказала, что самый эффективный сон – с девяти часов вечера, когда час сна считается за два. Поэтому я ложился в девять часов вечера или даже чуть раньше. Спал четыре-пять часов. Поднимался ночью и шёл в комнату для занятий. Там к этому времени никого не оставалось, и я пользовался полной творческой свободой. Я мог ходить, сам с собой разговаривать, чертить схемы на доске. И главное, отвлекаться не на что! Когда ты днём занимаешься – люди ходят, разговаривают, кто-то звонит. А ночью тебе некуда себя направить, кроме как на учёбу. Вот. Клуб встречался иногда там, а иногда у нас в комнате 308б. Печенье, чай приносили. Так что чайная традиция существовала в «Первоснежнике» всегда.
Маша: — «Первоснежник» и чай – это как правая нога и левая нога. (смеётся).
Миша: — Да-да-да. Это святое. Ну, и читали свои стихи. Ничего, в общем-то, не поменялось за десять лет. Но в то время мы активно обсуждали литературные течения. Так как мы с Ваней воспринимали их с разных полюсов, у нас постоянно разгорались бурные дискуссии. Да и стихи мы писали очень разные. Среди участников были люди, которые больше симпатизировали мне, а были люди, любившие Ваню. Девочки ходили в клуб, чтобы слушать его и восхищаться им. Но это понятно, Ваня – талантливый парень. Потом он клуб перерос и ушёл. Постепенно отошла от нас и Ася. А в 2008 году ко мне присоединились Маша, Валентин и Диана, и к концу года сложился новый основной состав, который оставался неизменным до 2010 года.

— Вы вчетвером?
Миша: — Да. Тут надо вспомнить интересный эпизод, познакомивший меня с Аней Кабайкиной и с Дашей Дроздовой. В 2008 году мы с ними организовали первый фестиваль «Сверхновое чудо», а Маша, Диана и Валентин тогда только включались в работу. Дело было так. Я «ВКонтакте» создал группу с очень пафосным названием «Возрождение поэзии в России». Эта группа, конечно, не спасла поэзию в России, но зато благодаря ей меня нашла Аня Кабайкина и предложила провести совместное мероприятие. И мы сделали это мероприятие в «Трубе» весной 2008 года. А осенью провели фестиваль «Сверхновое чудо». Благодаря ему мы с Машей, в общем-то, и познакомились.
Маша: — Миша должен был встретиться в «Вилке-Ложке» с Аней и Дашей, чтобы обсудить фестиваль. Причём мы с Дашей были знакомы по Литературной мастерской Виля Хрипунова, но к тому времени уже не виделись несколько лет. Я оказалась случайно в том же месте. Миша ещё не появился, Даша его ждала и увидела меня. Мы с ней поговорили, и она предложила присоединиться к встрече. Потом пришли Миша и Аня, мы познакомились, обменялись телефонами. И где-то через месяц Миша пишет смс: «Приходи, мы собираемся в Академгородке». Я подумала: почему бы нет?

— Эту историю Миша рассказывал на юбилее. Он думал, что отправляет смс не тебе, а кому-то другому?
Маша: — Да! А приехала я. Причём перепутала остановки, позвонила Мише. Он меня встретил и не подал вида, что удивлён (смеётся). Мне очень понравилось в «Первоснежнике». Я училась в НГУЭУ по специальности «Сервис и туризм», и, кроме друзей, почти ни с кем не общалась. А тут литературный клуб, да ещё в Академгородке! Так мы начали часто видеться с Мишей.
Миша: — Над фестивалем «Сверхновое чудо» работала настоящая «интернациональная» команда. Было три клуба в трёх университетах. Аня Кабайкина создала поэтический клуб «сМЫсл!» в НГТУ, Даша Дроздова вела клуб «БардАк» в НГПУ, а «Первоснежник» представлял НГУ.
Маша: — Но «БардАк» был музыкально-поэтическим клубом. Кстати, в финале первого «Сверхнового чуда» ещё не было экспертного совета. Фестиваль завершился концертом.
Миша: — И всех наградили. Проигравших не было вообще.
Маша: — От «БардАка» пришло человек двадцать, и половина из них выступали. Концерт был отличный. Он состоялся в Областной научной библиотеке, потому что с юношеской библиотекой мы ещё тогда не встретились.

— Как же вы с ней встретились?
Миша: — Я активно посещал заседания всех клубов, о которых узнавал. Однажды мне сообщили, что в юношеской библиотеке открывается новый литературный клуб. Я пришёл туда, причём не один, а со своей командой. Собирал вокруг себя людей некий Эдуард Альбертович. Легендарная личность. Мы стали его клуб посещать. Тогда же я познакомился с Татьяной Евгеньевной Манн. Она расспросила, какие у меня планы, чего я хочу от жизни, что у нас за клуб такой. И мы начали сотрудничать, у нас родились первые совместные проекты. Весной 2010 года мы провели круглый стол «Поэзия Новосибирска. Век XXI», и на этом круглом столе собрали всю литературную общественность города. Точнее, это было мероприятие юношеской библиотеки, а я помогал как волонтёр. Был ряд других проектов, в которых я принял участие. Я очень старался. По итогам моей работы мне даже заплатили деньги, а потом предложили устроиться в библиотеку на полставки. Я согласился, потому что как раз выходил на пятый курс, где у меня было буквально две пары в неделю и практика. Вышел на работу 1 сентября 2010 года. Осенью мы провели первую конференцию литературных объединений и «Литературную карту» запустили тогда же. Конечно, основная нагрузка ложилась на Татьяну Евгеньевну, но я всячески содействовал. Маша пришла в библиотеку с января 2011 года, а вот когда пришла Василина… Маша, ты не помнишь?
Маша: — По-моему, в 2013 году. Потому что она буквально два месяца проработала в отделе молодёжных программ, а потом образовался центр поддержки молодёжных инициатив, и она оказалась в нём.

— То есть сначала вы работали в отделе молодёжных программ?
Миша: — Да, он возник с моим приходом. В нём первоначально работали Татьяна Евгеньевна, Лена Пенкина, Оля Рахвалова и я. Так что жизнь клуба неразрывно связана с отделом молодёжных программ, а позднее – с нашим центром.
Маша: — Мы занимались совершенно новой для библиотек деятельностью. В то время специализированных отделов по работе с молодёжью в литературной среде практически не было. Можно сказать, мы были пионерами этого направления. И когда центр поддержки молодёжных инициатив отделился от отдела молодёжных программ, это пошло им обоим на пользу. Например, очень бурно начала развиваться «Литературная карта», потому что пока мы были одним отделом, на неё не хватало времени, она существовала в вялотекущем режиме. А сейчас у сайта есть постоянно обновляемая группа «ВКонтакте». Это настоящий новостной портал, там публикуются оригинальные статьи – в том числе твои, Паши Куравского. То есть у портала появились свободные корреспонденты. Это очень здорово.

— И «Первоснежник» начал расцветать…
Миша: — События 2010 года были на самом деле знаковыми для «Первоснежника», потому что на круглом столе и на конференции мы познакомились с массой новых людей. Мы вышли на качественно новый уровень. У нас всё случилось в 2010 году! Например, прошло второе «Сверхновое чудо». К чести Ани Кабайкиной, ей принадлежала идея провести фестиваль во второй раз. Мы не планировали делать его ежегодным.
Маша: — И первый семинар современной поэзии прошёл тогда же. Когда мы задумывали его, суть была в том, чтобы лицом к лицу встречались поэты разных поколений и разного уровня мастерства. Двум людям – по-моему, Ане и Диане – мы дали задание написать развёрнутые рецензии на каждое произведение. Мы не были уверены, что все участники напишут дельные рецензии, а хотелось, чтобы хоть парочка подробных разборов присутствовала. Первый семинар прошёл очень удачно, и мы стали их устраивать дважды в год.
Миша: — Тогда же вышел наш сборник. Причём идея эта принадлежит моей маме. Мы с ней летом 2009 года копались в саду, это я очень хорошо помню, и я рассказывал, что в клубе осталось совсем мало ребят, пора его закрывать. И она посоветовала издать хотя бы сборник, чтобы наши старания не пропали даром. Мы издали его и провели цикл презентаций, ну а закрывать клуб уже не понадобилось.

— Миша, а твои произведения публиковались где-либо, помимо сборника?
Миша: — Конечно. Меня публиковали в нескольких сборниках в моём родном городе Лесном. Это закрытый город, он находится в Свердловской области. В газете Лесного выходила моя подборка стихов (кстати, там же печатались и Машины стихи). В студенческой газете «Университетская жизнь» целый год отводилась страница для поэтической подборки «Первоснежника». Так что да, наследили мы. К тому времени, когда у меня появились связи и возможности, я уже перестал писать. Использовал их, чтобы продвигать ребят.
Маша: — Дмитрий Рябов из журнала «Сибирские Огни» на юбилее спросил Мишу: «Сейчас не пишешь?» А он: «Нет, как женился, так и не пишу».
Миша: — Это правда. Как женился, так и не пишу.

— Зато ты проводишь в библиотеке тренинги.
Миша: — Довольно часто. У меня есть двадцать тем. Я провожу занятия в разных формах: мастер-классы, деловые игры, консультации. Я занялся этим, как только пришёл в библиотеку. Татьяна Евгеньевна поручила мне курировать деятельность библиотечных клубов, и началось всё с их активов. Мы собирались и чему-то учились все вместе. Позже состоялся проект «Библиодесант», где я провёл цикл занятий по публичным выступлениям, учил ребят готовить литературные программы.
Маша: — Кстати, поэтесса Галя Леонова участвовала в этом проекте. Потом она провела несколько поэтических вечеров, где использовала приобретённые навыки, и было видно, что она хорошо поработала.

— То есть на тренингах давалась не только теория, но и практика?
Миша: — Да-да-да. Ну, а потом я пошёл вразнос. Начал готовить методические выступления для библиотекарей в интерактивном формате, осваивал новые и новые темы. Потихоньку накапливался багаж тренингового опыта, и на данный момент у меня солидный опыт мероприятий. Я проводил восьмичасовое занятие в Красноярске. Вёл двухдневный курс в Вологде общей длительностью семнадцать часов. Недавно ездил в Тюмень проводить деловую игру. Планирую заняться тренинговой работой профессионально.

— О нынешнем «Первоснежнике», видимо, стоит спрашивать у Маши.
Миша: — Да, потому что я отошёл от руководства клубом, когда стал руководить центром поддержки молодёжных инициатив. В 2014 году Маша окончательно и полностью взяла бразды правления в свои руки, и она же начала заниматься «Сверхновым чудом». В общем, постепенно все литературные проекты перешли Маше.
Маша: — А потом Василина стала вторым руководителем клуба.
Миша: — Был план передать Васе дела целиком, но Маша решила, что два равноправных руководителя лучше. На самом деле всё очень просто. Я скажу, почему Маша осталась руководителем. Маша перестала писать, как и я. Но на определённом жизненном этапе начала писать снова, поэтому мотивация быть активным участником сообщества сохранилась.

— Маша, ты пишешь сейчас большую повесть. Расскажи про неё.
Маша: — Я до сих пор не придумала название, хотя в ней уже четырнадцать глав (смеётся). Историю, лежащую в основе сюжета, начала сочинять ещё в школе. В то время мне хотелось написать романтическую историю о любви. Правда, сейчас приоритеты немного изменились. Мой герой – мальчик-беспризорник, он живёт в заброшенном доме, самостоятельно ходит в школу. Он совершил какое-то таинственное преступление, поэтому сбежал из дома и решил жить своим умом.

— Ты детально прописываешь многие специфические моменты – обстановку частного дома, быт окраин, повседневную деревенскую работу. Откуда ты берёшь сведения?
Маша: — Что-то основано на личном опыте, но не всё. Мне не приходилось жить в частном доме. Какие-то моменты я уточняла у родителей, у знакомых. Стараюсь искать правдивую и точную информацию, чтобы не вводить читателя в заблуждение. Некоторые говорят, что автор подыгрывает герою, потому что у мальчика слишком удачно всё складывается: сумел найти пустующий дом, владелец дома оказался горожанином и сговорчивым человеком, при записи в школу тоже не возникло особых проблем.

— Ты уже знаешь, чем повесть закончится?
Маша: — Я знаю, к чему в итоге всё должно прийти. Когда я начинаю писать, то не продумываю заранее все подробности. У меня просто есть опорные точки, на которые я ориентируюсь.

— Чтение повести на встречах «Первоснежника» помогает работать над произведением?
Маша. — Конечно, потому что люди делают ценные замечания. Нельзя сказать, чтобы я шла у них на поводу, но они могут заметить фактические ошибки или нюансы, которые стоит подправить. Мой главный критик – это всё-таки Миша. Прежде чем озвучивать фрагмент в «Первоснежнике», я читаю его Мише, и самые большие изменения происходят на этом этапе. Есть эпизоды, которые он помогал мне продумать, – в частности, эпизод с дракой. Мы подробно обсуждали, как должна происходить драка, какая речь должна звучать при этом. Изначально у меня текст был более сглаженный, но в итоге он стал достаточно грубым. Там нет нецензурной лексики, но уличный мальчишка говорит как уличный мальчишка, а не как школьница начала века.

— Какие люди посещают «Первоснежник»? Часто ли меняется его состав?
Маша: — Состав нашего клуба в разные периоды зависит от того, студенты к нам приходят или нет. Когда студенты заканчивают учиться или подходят к завершению учёбы, они часто начинают меньше писать и, соответственно, перестают активно посещать «Первоснежник». Бывает, что пришёл человек, очень нуждающийся в общении, в литературных обсуждениях. Он ходит к нам, допустим, полгода, не пропускает ни одного заседания, а потом пропадает, потому что получил требуемое. Кто-то начинает бывать реже, но всё равно заглядывает при возможности. Благодаря нашим мероприятиям, в том числе семинарам современной поэзии, клуб стали узнавать, к нам потянулись новые люди. С 2012 года пришли Аня Жукова с Тимофеем Тимкиным, Кирилл Кудряшов, Геля Бессмертная, которая звалась тогда Гелиос Лучезаров. С приходом Кирилла в «Первоснежнике» появилась авторская проза, и мы переименовались в литературный клуб. Был поэтический, стал литературный.

— Кстати, что это за Мышелётная вечеринка, о которой Кирилл недавно рассказывал в интервью?
Маша: — Есть такой международный природоохранный праздник – Ночь летучих мышей. И библиотека решила устроить в его честь экологическое мероприятие. У нас работало несколько творческих площадок. Были интеллектуальные игры, связанные с летучими мышами, небольшой концерт, «комната страха». Один раз даже устроили киноплощадку. Её организовали ребята из готического театра, у них был заготовлен сценарий, и посетители должны были по нему что-то изображать. Потом по результатам смонтировали несколько видеороликов. Самое интересное, что всё это было придумано ещё до «Библионочи», и концепция «Библионочи», где по вечерам одновременно работает несколько площадок, очень напоминает концепцию мышелётной вечеринки.

— А литературная составляющая там была задействована?
Маша: — Да, использовались краеведческие и художественные материалы. Я ещё не работала в библиотеке, когда проводились Мышелётные вечеринки. Их было три или четыре, а я застала только последнюю. Как раз о ней и рассказывал Кирилл!

— Какие необычные мероприятия проводились в самом «Первоснежнике»?
Маша: — В 2010 году у нас состоялось два музыкально-поэтических вечера с новосибирским композитором Стасом Крайниковским. Получилось это так. Я иногда бывала в педагогическом университете. Там режиссёр Алексей Талашкин раз в год ставит спектакль со студентами. На одном из спектаклей мы познакомились со Стасом, разговорились, и я его пригласила в «Первоснежник». Он пришёл, и родилась идея сделать совместный музыкально-поэтический вечер. Участвовали мы четверо: Миша, Валентин, Диана и я. Стихи были разбиты по тематическим блокам и перемежались музыкой. Мы специально подобрали тексты, чтобы стихи и композиции перетекали друг в друга. Вечера прошли в НГУ и Юношеской библиотеке. Ни до, ни после ничего подобного у нас не было.
Ещё мы проводили вечера сказок, вечера ужасов. Самый первый вечер сказок получился очень интересным, потому что ребята принесли гирлянды, они светились, была совершенно сказочная атмосфера. Мы заранее договаривались, кто какие сказки прочтёт. В том числе, читали Таисью Пьянкову, нашу сибирскую сказительницу. А где-то в середине вечера к нам заглянула молодая семья с ребёнком, маленькой девочкой лет двух. Она сидела на полу, что-то рисовала и очень внимательно нас слушала.
Мы проводили вечер «Terra Incognita» с участием нескольких ярких авторов «Первоснежника». Там стихи тоже были разбиты на тематические блоки и выстраивались по созвучию, причём попадались темы «Руки», «Дорога», «Природа». Как раз после этого вечера возникла идея кросс-чтений, где народ читал бы стихи друг друга, но созрели мы только в нынешнем году и осуществили идею как раз на праздновании юбилея.

— Мне кажется, не так много стихов на тему «Руки» …
Маша: — Мы искали темы, которые были бы отражены сразу у нескольких наших авторов. И тема «Руки» появилась, потому что её затрагивали Аня Жукова, Тимофей Тимкин, Катя Тупицына. Были у них такие стихи. Про руки. В 2014 же году Тимофей Тимкин провёл свой первый сольный поэтический вечер. Что ещё необычного? Конечно, вечера Кирилла и Василины. Их, оказывается, было девять, причём один они устраивали в Томске. Кирилл, как он сам говорит, поэзию не очень понимает, но поэзия Василины оказалась ему близка, поэтому сначала он организовал несколько её сольных вечеров. Она выступала в «Читай-городе», где устраивали цикл поэтических встреч с разными авторами. Первой была, кажется, Катя Гилева, а второй – Василина. Позже с Кириллом они выступали в Чайной юрте, в «Бродячей собаке», в «Трубе». У Кирилла заметки юмористического плана, а у Василины стихи сказочные, мечтательные. Она любит зиму. Часто читала своё стихотворение про диких лебедей, «Злую сказку», как она её называет. Два-три совместных вечера у них было с Таней Тюлькиной. Таня тоже очень хорошая поэтесса, мы знаем её по «Сверхновому чуду». Она впервые участвовала в «Сверхновом чуде» в 2011 году, заняла первое место и также получила приз зрительских симпатий. Стихи у неё искренние, очень личные, но при этом понятные и близкие всем. Эта искренность подкупает людей. Вообще поэты «Первоснежника» постоянно участвуют в каких-то мероприятиях, литературных вечерах. Во Всесибирском поэтическом мартафоне, например, «Первоснежник» принял активное участие, выступило больше десяти наших поэтов. Правда, мы посчитали и тех, кто к нам давно не ходит. Якова Сёмочкина, например. В 2012-2013 годах он практически постоянно у нас бывал.

— Кстати, на юбилее Кирилл читал стихотворение Якова про пельмени, а потом все дружно закричали, что это стихотворение о любви. Что за история такая?
Маша: — У «Первоснежника» есть несколько локальных шуток, которые старожилы хорошо помнят. Одно время и Яков, и Кирилл бывали у нас очень часто. Однажды кто-то прочёл стихотворение, и Кирилл, как всегда, сказал: «Может быть, это хорошее стихотворение, но я ничего не понял». Тогда Яков ему посоветовал: «Кирилл, когда ты не понимаешь, о чём текст, всегда говори: «Я думаю, это стихотворение о любви». Кирилл сказал: «О, спасибо, мой учитель!». И когда подобные ситуации повторялись, все хвалили чьё-то произведение, высказывались о нём, очередь доходила до Кирилла, и он говорил: «Я думаю, это стихотворение о любви» (смеётся).

— А Маша Бершадская?
Маша: — Она пришла в клуб в 2013 году, и около года занималась у нас очень интенсивно, но потом стала чаще посещать «Наследие» и «Лигу Свободных Авторов». Это нормально, у людей появляются другие интересы. Они ищут то, что им ближе. Но, по словам Маши, «Первоснежник» был для неё важным периодом.

— Раз мы заговорили о конкретных людях, давай основных нынешних участников вспомним. Мне кажется, сейчас в «Первоснежнике» собрался очень интересный состав, каждый автор – индивидуальность.
Маша: — О, это да. Сейчас к нам, с одной стороны, ходит много юных авторов лет семнадцати-восемнадцати, с другой стороны, бывают люди около тридцати или старше тридцати – в основном, прозаики. Например, Катя Грачёва. Она и стихи пишет, но в основном прозу о подростках. Сейчас в современной подростковой литературе популярны книги о проблемных детях, у которых в жизни происходит что-то страшное, которые сталкиваются с кризисом. А у Кати герои достаточно духовные, и этим её проза выделяется среди подобных произведений. Её персонажам хочется изменить мир к лучшему, они стараются сформировать себя как личность, взаимодействовать с окружающими так, чтобы жизнь становилась более гармоничной. Ещё один интересный автор – Оля Фандорина. Она тоже пишет стихи, но больше увлекается фэнтези. Она сама по себе человек очень романтичный, возвышенный. Кстати, Оля работает и с жанром фанфикшн, причём берёт за основу достаточно редкие произведения. Сейчас она пишет большое произведение в стиле фэнтези.

— Она говорила, что ты помогала ей редактировать текст.
Маша: — Это естественный процесс в «Первоснежнике». Когда люди хотят прицельной критики, они могут обратиться к авторитетному для них человеку и составить подробный разбор по тексту. Опять же, Кирилл. Он пишет и ужасы, и юмористические рассказы. Нестандартное сочетание. К нам ходит прозаик Алексей Переселенцев. Он читает реалистическую прозу под названием «Контентщик» про молодого человека, работающего в рекламном агентстве. То есть авторы у нас собираются очень разные. Из поэтов надо отметить Андрея Митина. Сначала, по-моему, к нам пришёл его друг Саша Климов и сказал: у меня есть приятель, мы вместе ведём поэтическую группу «ВКонтакте». Тогда их группа называлась «И так сойдёт!»

— Сейчас у неё куда более точное название: «Так не пойдёт!»
Маша: — Да, да. Я заглянула в группу, почитала тексты, и стихи Андрея мне больше всего понравились. Я написала Саше: «Ты этого Андрея зови к нам!». Оказалось, что он раньше бывал в библиотеке на других мероприятиях и я даже видела его мельком. Он у нас коммунист по убеждениям. Стихи у него…

— Дерзкие.
Маша: — Да. Боевые стихи. Причём есть произведения напрямую революционные. У него есть посвящение, написанное в день смерти Фиделя Кастро. Ближе к юбилею революции он сочинил поэму, весьма интересную. Он перенимает многое от поэтики и риторики Маяковского. Андрей знает себе цену, но при этом довольно скромен. Он даже не каждый раз читает свои стихи, если считает их незаконченными. Часто советуется, может что-то поправить по совету. Мне нравится, что он достаточно плодовитый автор, и благодаря этому быстро развивается, нарабатывает технику.

— Ещё Марина Величкина.
Маша: — Она пишет яркие стихи, хотя не очень часто их читает. Кстати, Марина публиковалась в альманахе «Между» у Олега Полежаева. Она всегда выдаёт хорошую критику, обращает внимание на вещи, которые больше никто не подмечает. Саша Пименов у нас сочиняет и стихи, и прозу в виде коротких эссе, но очень критично к себе относится. Он всегда недоволен тем, что пишет. Катя Дроздова – из среднего состава. Одна из старожилов. Она пришла к нам в 2012 году, как и Аня Жукова. Аня посещает нас, но у неё последний курс, сессии, и она мало пишет. Аня из тех людей, которые очень долго работают над каждым стихотворением, отшлифовывают его. Катя автор такого же плана. Несколько раз она приносила стихи, читала их, все высказывались, Катя вносила правки, и в следующий раз тексты звучали уже совсем иначе.

— К вам наведываются и люди из других городов.
Маша: — Да, некоторые члены «Первоснежника» уехали из Новосибирска, но периодически нас навещают, как Лена Кузнецова. Она вела в НГУ клуб «Кот-Мурлыка», который появился, когда окончательно ушёл «Первоснежник». Есть также Диана Рассказова, она состояла в клубе ещё в 2007 году, а сейчас уехала в Бразилию, там живёт и работает. Преподаёт математику. Наш друг, художник Лёва Гольдин, закончил здесь художественное училище и продолжил обучение в Питере. У него очень насыщенная жизнь, он постоянно рассказывает какие-то фантастические истории. В первый год учёбы он гулял по Питеру только два раза, потому что студенты-художники работают по четырнадцать часов в день. Не так давно вышла подборка молодых авторов в одном из питерских журналов, и стихи Лёвы есть там тоже. Гена Кузнецов тоже сейчас живёт в Питере, он пишет прозу. В общем, Питер забирает у нас людей (смеётся). Зато Лена Безызвестных закончила Литинститут и вернулась из Москвы. Она пишет сказочную прозу, у неё очень своеобразное видение мира. Её произведения можно охарактеризовать как нетипичную фантастику типа магического реализма. В июле она, кстати, вошла в шорт-лист премии «Новая детская книга». Мы рады, что она снова с нами.

— Когда я пришла в «Первоснежник», Василина увлекалась поэзией Хименеса, а чуть позже рекламировала Михаэля Энде, и я его действительно прочла. То есть ваши собственные вкусы реализуются в обсуждениях клуба?
Маша: — Да, у нас бывает, что кто-то увлекается конкретным автором и приносит его произведения в «Первоснежник». Конечно, руководители в большей степени влияют на тематику встреч. Было время, когда нам не хватало прозы, люди чаще приносили стихи, и я читала в клубе Роберта Шекли, которого как раз открыла для себя. Когда к нам активно ходил Тимофей, пользовался большой популярностью Андрей Вознесенский. Катя Дроздова тоже его любит, и его стихи часто звучали. Примерно в тот же период я читала в клубе Роберта Рождественского. В последнее время у нас было немножко упадническое состояние духа, наверное, из-за зимы, и мы подумали: может, сделать вечер грустной поэзии, чтобы все сидели и плакали?

— Сложно написать так, чтобы все сидели и плакали. Чтобы не только тебе было плохо, но и другим стало плохо.
Маша: — Мне кажется, чем старше человек, чем больше его жизненный опыт, тем легче его разжалобить.

— Просто есть люди сентиментальные. Помню, Миша в клубе читал стихотворение Евтушенко «Окно выходит в белые деревья», с тех пор сама эту вещь очень люблю. Миша, а что ты сейчас читаешь?
Миша: — Пытаюсь дочитать монографию Скрынникова про Ивана Грозного. По буддистской философии вот мне книгу подарили. Недавно слушал аудиокнигу «Звёздные короли» Гамильтона, вспомнил молодость.

— Чем занимаетесь в свободное время?
Маша: — Я обычно либо рисую, либо читаю. Мы любим по городу гулять. Ещё мне очень нравятся велосипедные прогулки. До конца октября, пока погода позволяла, я каталась по выходным и старалась заезжать в места, в которых не бывала. Поскольку мы живём на Левом берегу, у нас много мест…

— Дремучих.
Маша: — Типа того. Это позволяет прочувствовать атмосферу, потому что герои моей повести живут на окраине или в частном секторе. Я объездила практически все окрестности реки Тулки. С той стороны, где она впадает в Обь, есть очень красивое местечко с маленьким каскадом.
Миша: — Моё хобби – я сажусь на балкон и читаю книжку. Это первый вариант.
Маша: — Причём читает, в основном, «Гарри Поттера».
Миша: — Да, кстати, я перечитал всего «Гарри Поттера». Ещё люблю играть в компьютерные игры и параллельно слушать какие-нибудь политические передачи.

— Ребята, огромное спасибо за интересную беседу! Творческого роста вам и бурного литературного цветения «Первоснежнику»!

Юлия Федорищева
Фото авторства Нины Васиной, Ольги Рахваловой и из личного архива героев интервью