20 сентября Драматический театр Северного флота представил на своей сцене премьеру — спектакль «Саныч» по пьесе новосибирского драматурга Виталия Наумова. И вновь в зале был сам автор, для которого этот визит в Мурманск стал уже вторым за полгода — в июне он лично присутствовал на сдаче спектакля. Историк по образованию, член Союза журналистов, Союза литераторов России, Национальной Ассоциации Драматургов, Виталий Александрович уверенно заявил о себе в драматургии: его первая пьеса, «День как век», вошла в шорт-лист конкурса «Время драмы», а вторая, «Реанимация», была отмечена экспертами сразу нескольких престижных форумов. Пьеса «Саныч», написанная летом 2024 года, обрела свою первую сценическую жизнь именно здесь, в Заполярье, — и для автора это стало особым, знаковым событием. Что же сам Виталий Александрович думает о рождении своего «Саныча» на мурманской сцене? Каким он увидел спектакль и что узнал о Мурманске? Читайте об этом в интервью, которое драматург дал театру.
О пьесе «Саныч»
— В пьесе поднимается тема выбора между корнями и возможностями, между провинцией и городом. Насколько это автобиографичный конфликт для вас?
— Я думаю, что любое произведение автобиографично. Даже, если сюжетно автор не обращается к собственному опыту или опыту знакомых ему людей, он наверняка закладывает в произведение конфликты из своего бэкграунда — личного, культурного, образовательного…
«Саныч» — это, конечно, история про выбор. Но что меня как автора радует, сама повестка этого выбора считывается по-разному. Для кого-то это выбор между корнями и возможностями, для кого-то — между обстоятельствами и долгом, а кому-то может показаться чисто семейной историей.
В «Саныче» для меня важно было показать пограничное состояние человека, привычный уклад жизни которого меняется под влиянием обстоятельств. В моей жизни были подобные ситуации. И в этом плане пьеса, конечно, автобиографична.
Сцена из спектакля «Саныч»: артситы Ксения Долговых (Варя), Алексей Башкиров (Саныч) и Юлия Макуева (Людмила)
— Музей света в пьесе — это символ памяти, просвещения или чего-то ещё? Почему именно свет?
— Музей света — это место самореализации Саныча, его экзистенциальная точка. Здесь он чувствует себя комфортно, потому что может заниматься тем, в чём видит своё призвание.
При этом Саныч — человек долга. Ключевая, на мой взгляд, фраза пьесы — «Я не знаю, как нужно. Я знаю, как нельзя» — роднит его принципы с библейскими заповедями, основанными на отрицании пороков.
Саныч — Просветитель, поэтому выбор тематики музея логичен. Саныч сам объясняет его смысловой многозначностью понятия света.
В одном из интервью я уже говорил, что для меня, как автора, свет — понятие многоуровневое, сопровождающее человека на протяжении всей его жизни, от появления «на свет» до «света в конце тоннеля». Это аналог истины, позволяющий сфокусироваться на человеке, выСВЕТить, то есть акцентировать те или иные его качества, выявить мотивы его поступков.
— Ваш герой говорит: «Со всеми надо разговаривать», но сам сталкивается с агрессией и непониманием. Это ваш личный принцип или ирония над утопичностью такого подхода?
— Саныч – Учитель. Его главное оружие – слово и личный пример. Словом можно донести информацию, личным примером подтвердить её справедливость. Другой вопрос, готовы ли окружающие воспринять слово? Но ведь даже Димон, предпочитающий разговорам действие, идёт к Санычу со своими вопросами.
Абсолютно никакой иронии в слова Саныча я не вкладывал. Я убеждён, что многие проблемы, возникающие между людьми, можно разрешить в диалоге. Или хотя бы с его помощью понять, что проблема не имеет вербального разрешения и нужно искать другие способы и инструменты. Напротив, отсутствие диалога может привести от лёгкого недопонимания к тупиковой ситуации.
О Мурманске, Севере и флоте
— Вы впервые в Мурманске? Какие первые впечатления от города? Что больше всего запомнилось — природа, архитектура, люди?
— Моё первое знакомство с Мурманском состоялось в июне, когда наша небольшая команда приехала на предпремьеру. Как люди, имеющие отношение к организации путешествий, мы серьёзно подготовились: изучили городские достопримечательности, заказали иммерсивную экскурсию по городу, спланировали поездку в Териберку. Хотя главным событием поездки, безусловно, было посещение Драматического театра Северного флота.
Мурманск понравился с первого взгляда. Белые ночи, ландшафты, напоминающие Владивосток, буйное цветение черёмухи — и это в конце июня, интересная (в соответствии с возрастом города) архитектура. Кстати, Мурманск — редкая возможность увидеть областной центр моложе Новосибирска. В чём-то наши города даже похожи.
Поэтому на сентябрьскую премьеру уже летели как на встречу с хорошим знакомым.
Виталий Наумов с родными и друзьями на сдаче спектакля «Саныч». Июнь 2025.
— В Мурманске много военных, моряков, людей, которые знают, что такое долгая разлука с семьёй. Может ли эта аудитория особенно остро почувствовать конфликт между «остаться» и «уехать»?
— В числе моих родственников есть семьи, связанные с флотом, в том числе и с Северным. Поэтому я знаком с этой проблемой.
Я полагаю, что любое сложное семейное решение должно приниматься с учётом интересов заинтересованных сторон. Поэтому, мне кажется, главным посылом спектакля для данной аудитории должен стать лейтмотив «Разговаривать надо. Разговаривать».
— Если бы Саныч оказался в Мурманске — чем бы он здесь занимался?
— Саныч и оказался в Мурманске. И я понимаю решение Александра Петровича Шарапко убрать из пьесы сибирскую локализацию.
Саныч — Учитель, в чём-то просветитель и подвижник. Его призвание — нести свет. В Сибири, в Мурманске, в любой точке России.
О драматургии и театре
— Вас удивило прочтение вашей пьесы Флотским театром? Что особенно оказалось неожиданным?
— Конечно. Удивить может любое прочтение, потому что оно накладывается на личный опыт человека, обращающегося к произведению, и уже тем отличается от авторского. А театральная постановка — визуализированная, объёмная реализация текста, позволяющая понять, что именно заинтересовало в нём режиссёра и чем он готов поделиться со зрителями.
Неожиданным для меня оказалось появление в спектакле сюжетной линии мимов — художника и его возлюбленной, вскользь упомянутых в пьесе. Тем не менее, такое режиссёрское решение, кстати, очень интересное с точки зрения хореографии, помогло расставить смысловые акценты.
Другим удивившим меня моментом оказался символизм многих решений — от общего оформления сцены до кульминационного действия — уничтожения (и будущего возрождения во втором премьерном спектакле) Музея света. Признаться, я ожидал более классического подхода. Но режиссерская версия абсолютно убедительна, логична и интересна мне, как зрителю.
Как автору мне было интересно, какой из пар — Санычу и Людмиле или Варе и Толику — Александр Петрович Шарапко отдаст (и отдаст ли?) монолог миражей сухой грозы — один из ключевых эпизодов пьесы, и как он выберется из авторской ловушки, поставленной последней ремаркой. Режиссёрские решения мне показались интересными.
В целом же я не могу не отметить очень глубокую и деликатную работу с текстом
— В пьесе много молчаний, пауз, недосказанности. Как вы работаете с тишиной в тексте? Считаете ли её отдельным персонажем?
— Пауза – это возможность войти в мир героев. Пьеса начинается с того, что двое мужчин, уже проживших бОльшую часть жизни, сидят на берегу сибирской реки. Их диалог во многом формален, потому что основные страсти кипят внутри них. И паузы возникают не оттого, что им нечего сказать друг другу, а от того, что им самим сложно не только сформулировать свои боли, но и вынести их наружу. И через паузы эту боль должен почувствовать зритель. Помните, как у Моэма, чем больше актёр, тем больше пауза.
Пауза для меня — не персонаж. Это, скорее инструмент, который помогает задать нужные настроение и темп. С другой стороны, пауза – это и инструмент взаимодействия со зрителем. В зависимости от ситуации она может акцентировать его внимание на репликах, заставить сопереживать, заинтриговать, наконец.
— Герои говорят простым, почти бытовым языком, но в их репликах скрыта глубокая философия. Как вам удаётся балансировать между реализмом и символикой?
— Я стараюсь, чтобы мои персонажи говорили языком своих прототипов – реальных людей. Иначе любой сюжет потеряет достоверность. При этом, я уже говорил в одном интервью, что не стесняюсь вкладывать в уста своих героев принципиальные для меня (и, надеюсь, не только для меня) мысли, даже если кому-то они могут показаться излишне прямолинейными. Потому что в жизни каждого думающего человека наступает минута, когда ему важно высказаться о главном, поделиться сокровенным, даже со случайным собеседником. Как в монологе опытного хирурга Валерия Сергеевича из моей пьесы «Реанимация», понимающего, что его дни сочтены, и пытающегося достучаться до соседа по палате. А задача драматурга — сделать такую мизансцену максимально достоверной.
— В современном театре часто ищут «новые формы». Ваша пьеса довольно традиционна по структуре. Сознательный выбор или естественная форма для этой истории?
— Скорее первое. Для меня «Саныч» — это сибирская история, имеющая корни в классической сибирской литературе и драматургии. И в этом плане меня радует то, что постановка флотского театра показала, что текст легко может быть адаптирован к авангардным решениям.
Виталий Наумов и творческий состав спектакля после премьеры
— Если бы «Саныч» ставили не в драматическом театре, а, например, на экспериментальной площадке — каким вы видите этот спектакль?
— Я бы просто хотел его увидеть умным и интересным.
— Можете ли вы назвать «Саныча» оптимистичной пьесой?
— Безусловно. Несмотря на пожар и обрушение мира, созданного Санычем, посеянные им зёрна дадут всходы. Мне кажется, и в пьесе. и в спектакле, отчётливо прослеживается связь поколений. Да и история самого Саныча ещё далека от финала.
Надеюсь, зритель это увидел.
— Хотели бы вы и дальше сотрудничать с Драматическим театром Северного флота?
— Конечно. Сцена Драматического театра Северного флота — место, где литератор Виталий Наумов стал драматургом. А это как первая любовь.
А если серьёзно, я рассчитываю на продолжение сотрудничества с коллективом театра. Возможно, его заинтересуют уже написанные мною пьесы. А может быть, мы вместе поработаем над новым текстом.
О поэзии в спектакле «Саныч»
— Как вы относитесь к тому, что текст «Саныча» дополнили поэзией актёра, играющего главную роль? Помогло ли это глубже раскрыть характер героя? Как вам кажется, стихи добавили спектаклю что-то особенное? Может быть, новое настроение или дополнительные смысловые оттенки?
— К стихам в драматургическом произведении я отношусь положительно. Достаточно сказать, что авторские стихи звучат во всех моих пьесах. Тем более, что одним из главных героев самой первой из них – драмы «День как век» – является поэт. В «Саныче» также изначально поэтическая линия связывала судьбы героев двух поколений.
Поэтому появление новых стихов органику пьесы не нарушило, более того сделало главного героя более объёмным и характерным.
— Стихи Алексея Башкирова стали неожиданным элементом спектакля. Какие эмоции у вас вызвало такое творческое решение?
— Мне очень импонирует, что Алексей Башкиров поделился с Санычем своими стихами. Это сделало его игру более проникновенной и, как мне кажется, позволило исполнителю главной роли сродниться со своим персонажем. Удивительно, но Саныч Алексея Башкирова, оставаясь интровертом, благодаря насыщению роли поэзией стал более открытым для зрителя.
Что интересно, наши стихи совпали по стилистике настолько, что зрители, не читавшие текст пьесы, не смогли определить их авторство.
Драматург Виталий Наумов и Алексей Башкиров — исполнитель главной роли (Саныча) и автор стихов, прозвучавших в спектакле
О будущем
— Планируете ли вы когда-нибудь написать пьесу, действие которой будет происходить именно в Мурманске или на Севере?
— Я не исключаю такой возможности. Мне понравился город, понравились люди, которые здесь живут. Но для того, чтобы взяться за эту тему, мне нужно будет погрузиться в местный материал и найти тему, которая станет «моей».
— И в завершение интервью задам вам такой вопрос — в пьесе несколько раз звучит фраза «Всё будет хорошо». Вы в это верите?
— Конечно. Я, как человек, выросший на соцреализме, уверен, что любое произведение должно нести позитивный заряд. Даже если весь мир рушится, герои погибают, читатель должен понимать, ради чего это всё происходит. Видеть смысл происходящего и перспективу.
Источник: сайт Драматического театра Северного флота
