Вышли две книги, посвящённые творчеству одного из самых ярких современных поэтов Новосибирска — Ольги Киевской.
Первую из них — «Поэзии волшебной остриё» — написал литературный критик, прозаик, историк литературы Алексей Горшенин, перу которого принадлежат множество очерков о творческом пути сибирских литераторов.
Алексей Валериевич с одинаковым вниманием рассматривает и серьёзную, взрослую поэзию Ольги Николаевны…
Кем только не предстаёт лирическая героиня Ольги Киевской! Даже мушкой, попавшей в «золотистый мёд» чар возлюбленного (стихотворение «Я — мушка»). Поэтическая фантазия Киевской нескончаема. Яркая, образная, непредсказуемая фантазия эта затягивает читателя в своё «жидкое золото» и держит его в «золотом плену», как ту мушку.
…и её стихи, предназначенные для самых маленьких читателей.
В поэзии для детей, как, может быть, ни в каком другом поэтическом жанре, велико значение интонационной окрашенности. Точно выбранная интонация предельно сокращает дистанцию между автором и маленькими читателями. Ольге Киевской удалось это сделать. Почти все ее стихи пронизаны доброй улыбкой, задушевностью, нежностью и любовью. Одно из своих стихотворений Ольга Киевская назвала «Солнечный подарок». Но к таким стихам-«подаркам» можно, я думаю, отнести практически всё, что адресует поэтесса маленьким читателям.
Автором второго издания выступил композитор, музыковед и поэт Юрий Ащепков. Жанр книги «Небесное не продаётся» заявлен как аналитическое эссе. И действительно, множество стихотворений в этой книге подробно разобраны и снабжены исчерпывающими комментариями. Изюминкой книги является культурологический разбор той богатой образности, которую использует Ольга Киевская. Кроме того, подчас Юрий Евгеньевич делится своими философскими рассуждениями, на которые его натолкнули поэтические строки Ольги Николаевны. Вот один из примеров:
Как мало зерна! И как много воды!
Поэт, для чего ты задаром батрачишь?
Ужели награда тебе за труды
Слащавый, пшенично-рифмованный мякиш?Он мне не по вкусу. Я всё же рискну
Буханками слов пожонглировать вволю,
Горбушкой глагола кровавя десну,
Иную тебе выторговывать долю,Услышать, как веско, как гулко падёт
Зародыш, звенящий надменно и ново,
Увидеть, как в душах людских прорастёт
Живое, ржаное, зернистое слово!Мирские поэты-сеятели часто довольствуются слащавым мякишем выросших на их словесной водичке хлебов. С позиции божественного поэта, такой хлеб — мнимая награда агроному-поэту. Упоминание о воде указывает на бездумное рифмотворчество, основанное на технологии, а не на жертвенности. Но когда поэт пишет кровью сердца, «кровавя десну» не от горбушки, а от многократного повторения базовых божьих истин — такое Слово живое, зернистое, с зародышами тысяч и тысяч Слов.
