Бабиков Евгений Александрович

Евгений Бабиков родился в р.п. Ордынское Новосибирской области 8 марта 1962 года в рабочей семье.

Выпускник филологического факультета Новосибирского пединститута. Учился у прославленного сибирского фольклориста Михаила Никифоровича Мельникова, вместе с однокурсниками ездил в фольклорные экспедиции. Также посещал литобъединение, руководил которым известный знаток литературы Юрий Васильевич Шатин.

Доучивался в институте заочно, по окончании уехал в село Устюжанино, где три года преподавал в школе, а потом уже вернулся в родное Ордынское, где еще года четыре проработал в сфере образования. Преподавал русский язык и литературу.

12 лет был режиссером Ордынского народного театра. После этого переехал в Новосибирск и с 2005 года был сотрудником министерства культуры Новосибирской области. Затем снова вернулся в родные пенаты и три года проработал первым замом главы Ордынского района, несколько месяцев даже исполнял обязанности главы администрации. На данный момент занимает должность директора областного Центра русского фольклора и этнографии.

Поэт, сценарист, автор 5 книг стихов и песен — причём писать стихи начал ещё до учёбы в институте. Публиковался в журнале «Сибирские Огни» и других изданиях.

Выступал в качестве автора и ведущего телевизионных программ.

Член Союза писателей России. Почетный работник культуры Новосибирской области.

В 2023 году Евгений Александрович в составе творческой агитбригады принял участие в поездке в Луганск и Луганскую область для проведения концертов в прифронтовых госпиталях. Участники агитбригады занимались также доставкой гуманитарного груза и медикаментов.

Библиография:

«Здравица». Стихи, песни, сценарии (1997)
«Моя Ордынка». Стихи, песни, сценарии (2000)
«Дословная запись дыханья». Стихи (2012)
«Город, который есть…». Стихи ( 2014)
«Путём пилигрима». Стихи и песни (2022)

Творчество:

Желания

По щучьему веленью не получится,
Перо жар-птицы выпало не всем…
Мы будем долго мыкаться и мучиться,
Пока не повзрослеем насовсем.
На самобранки-скатерти нет ордера,
Где всё — само! А ты попробуй сам
Испить воды живой и мертвой Родины
Да не пролей напрасно по усам.
Найди себе дорогу на распутии,
А не проси клубочек у Яги.
У старой сказки нет конца. Забудь ее!
От всех советов — и моих — беги!
Не примеряй чужих одежд и имени.
Прими свой крест и донеси его
До дня, когда, для Бога не чужие, мы
Желать уже не будем ничего.

Предпоследняя молодость

Ольге

Перечеркнуты строки,
не закончен сонет…
Вышли легкие сроки
вдохновенных побед.
Предпоследние годы
все трудней и трудней
и мечтать о свободе,
и держаться корней.
Перекачено поле
от тоски в горизонт,
позапрошлые боли
послезавтра не в счет,
и уже то и дело —
хоть греши, хоть спеши —
не справляется тело
с нестареньем души.
Из вчерашнего дома,
как и вечность назад,
до смешного знакомо
уходить в листопад.
Не боюсь оглянуться —
нет на свете примет!
Предпоследние блюдца
бьются радостно вслед.
Вышли в козыри пешки,
медью стала труба…
Не боюсь я усмешки
на любимых губах.
Но боюсь я: а вдруг ты
не узнаешь меня
в предпоследнее утро
предпоследнего дня?

Чай-блюз

Ночь длинна,
Нас греет крепкий чай,
Тишина
Нам не подарит сны.
Это ты?
Молчи не отвечай
Все мечты
Оставим до весны.
Не страшна
Нам боль любых потерь,
От окна
Рассвет прогоним прочь,
А потом
Захлопнем крепче дверь,
Чтобы дом
Не покидала ночь.
Поутру
Всё так же горек чай,
И мечту
От света не спасти,
Я ещё
Не говорю «Прощай»,
Я уже
Не говорю «Прости».

Песня Орфея

Как плещет музыка! Послушай, Эвридика:
Тугие весла словно струны на кифаре,
И море движется меж островом и солнцем
В ритмичной муке неумолчного прибоя.
И небо падает, бездонное, сквозь море
К чужому солнцу — утешенью для скитальца
В безликом мире равнодушных отражений,
В безмолвном Хаосе, где спят глухие рыбы
И звёзды гаснут так бесшумно и бездымно…
О, не молчи же, умоляю, Эвридика!
Какая музыка! Запомнят ли свирели
И танец сладостный над смертью винограда,
И танец радости двух тел, сплетённых вместе,
И танец шалости ребёнка над обрывом…
Косые ветры, захмелевшие от дыма,
Влекут мой парус от печали до надежды,
Несут мой голос от надежды до печали.
Как плыть и петь мне в невозможном направленье
Пустого воздух умолкнувшей ракушки,
Немой Сирены и кричащей ночи,
Рождающей чудовищ и поэтов?
Как плыть и петь: по тающему телу?
По гаснущему свету или звуку,
Затихшему в прощальном поцелуе
С забытым именем любимой — Эвридика?

***

Плывут деревья по деревне
Сквозь скрип ворот и лай собак
В тот дом, где брошенное время
Паучьей сетью сплел чердак.
Чуть дрогнет дверь навстречу шагу —
И, вслед за ручкою ковша,
Живой колодезною влагой
К душе потянется душа.
Лишь здесь, меж судьбами чужими,
Вернув сознанью бытие,
Все в мире обретает имя
И воплощение свое.
Лугов раскрытые ладони
Качают травы на весу,
Зарей стреноженные кони
Целуют мордами росу,
А на качелях пьяных вишен
Нестрашный мечется пожар…
Все соразмерно, без излишеств,
И замер звук, к губам прижат.
Но ждет природа с болью тайной,
Когда разрушит человек
Момент гармонии случайной,
Спросив о плате за ночлег.