Этот рассказ — о большой маленькой девочке Наде.
Всё началось случайно.
Ночь уже опускалась на город, а Надя до сих пор сидела в детском саду, в своей подготовительной группе, одна…
— Надя, а за тобой сегодня кто-нибудь придёт? – тонким голосом спросила Мария Анатольевна.
— Мама… наверно, — тихо ответила малютка.
Через полчаса пришла мама.
— Мама! – побежала Надя навстречу своей родительнице, обняла её и пошла одеваться.
И вот из детского сада забрали последнего ребёнка, и его окна начали потихоньку гаснуть.
Надя с мамой шли по улице, была осень, капал дождь. Из вентиляционного отверстия подвала их пятиэтажки донеслось жалобное мяуканье. Надя мельком заглянула в окошко, пока мама искала ключи. Сжавшись калачиком и мяуча, в вентиляции сидел черный кот.
— На… Ты, наверное, голодный, — сказала девочка и дала зверьку оставшийся кусочек булочки, которая осталась от полдника.
Запищала дверь домофона.
— Надя, пошли! — бросила мама.
Молча мама и её дочка поднялись на свой этаж и вошли в квартиру.
В коридоре на затасканном старом коврике стояло несколько пивных бутылок, по всей квартире чувствовался запах рыбы, а из зала слышалось пьяное: «Ну, давай, бей, мазила кривоногий!»
— Надь, иди в комнату, скоро позову на ужин, — тихо сказала мама и ушла в зал.
Надя зашла в комнату. Открыв окно и рассадив на подоконнике кукол, она начала пускать в оконный проём мыльные пузыри, говоря «дочкам»:
— Мама — она хорошая, просто уставшая. И папа хороший, просто ему скучно. И вы хорошие, хоть и молчите. И я, наверно, хорошая…
Из зала были слышны крики. По Надиным щекам потекли слёзы.
— Не плачь, доча, — говорила девочка кукле, утирая слёзы и ей, и себе. – А то я тоже буду плакать, и мы будем некрасивые. Пойдём, я покажу тебе, где хорошо и не надо плакать.
Надя взяла маленький фонарик, мыльные пузыри, куклу, кусок хлеба на ужин и вышла в подъезд.
Она поднялась по лестнице на один пролёт. Перед ней появилась дверь, ведущая на чердак, закрытая на амбарный замок.
— Смотри, меня Лёша научил, – и Надя открыла замок припрятанной за мусоропроводом проволокой. – Лёша — мой брат, только не родной, а двоюродный. Он тоже хороший, это он показал мне это место, — продолжала она рассказывать своей «доче».
Они вдвоём забрались на крышу. Сев на самый край, Надя включила фонарик, на его свет слетались мотыльки.
Она начала пускать мыльные пузыри, в которых отражались огни города и продолжила разговор с куклой. Незаметно подошёл кот, тот самый, которого она накормила.
— Тебя впустили! – воскликнула девочка, увидев кота. — Те, кто тебя впустил, тоже хорошие. И ты хороший. А нам пора, — кроха обняла кота, взяла вещи и куклу и пошла домой, а кот пошёл за ней.
— Тебе надо уйти, мама не разрешит тебе жить у нас. — Но кот не слушал её и просто тёрся об её ногу. — Ну ладно, можно попробовать.
Уже втроём они вошли в квартиру.
— Надя, солнышко, где ты была?!
— Я была там, где хорошо, — сказало «солнышко» и, показав на кота, спросило: – Можно ему остаться? Я буду звать его Пушок.
— Можно, — ответила мама тихо.
— Ура! – закричала малютка, бегая по коридору в обнимку с котом и куклой. И, заметив, что чего-то не хватает, спросила: — А где папа?
— Ушёл, — отрезала мама
— Почему?
— Потому, что он плохой.
— Оказывается, не все хорошие… — прошептала девочка на ухо коту и своей маленькой «дочке».
Софья Щепетова на Международном литературном фестивале-конкурсе «Устами детей говорит мир» (г. Томск)
