История Колыванского района в лицах

Возвращение памяти

Откуда появились Крипальские в Сибири, я узнала из рассказа своей матери Ефрасинии Иосифовны (девичья фамилия Сваровская). Она сообщила мне, что прадед мой, по отцовской линии, был из поляков, по имени Тодеуш, а в Сибири назван Фадеем, сосланный Царским Правительством в Сибирь в числе других пяти или шести человек, тоже поляков, за участие в Польском восстании 1863 года, за отделение Польши от России (тогда Польша была в подчинении России). Восстание 1863–1864 гг. в Царстве Польском было организовано антирусской настроенной частью польской шляхты и было направлено на отделение Царства Польского от России вместе с западнорусскими землями – бывшими оккупационными владениями Речи Посполитой.

К участникам восстания были применены жестокие репрессии: количество осужденных участников восстания составило 4,5 тыс. чел., 128 из них были казнены, остальные сосланы на каторгу, на поселение в Сибирь, направлены в арестантские роты и т.п. Их усадьбы были разрушены, имущество конфисковано. Их выслали в Сибирь очевидно на постоянное поселение и определили место жительство д.Усть-Тоя, которая тогда входила в Елгайскую область (село Елгай) Томской губернии. Разговоров, откуда дед Тодеуш в нашей семье, не велось, а он якобы уроженец Варшавского воеводства. С ним были сосланы еще три брата. В Усть-Тое они построили дома, завели артель по обработке кожи. В 1928 году моего отца, Крипальского Осипа Григорьевича, арестовали органы ОГПУ, как врага народа. Осудили по 58 статье на три года. В 1930 году арестовали нашу маму, родителей отца раскулачили. Забрали весь скот, дома и сослали в чистое поле за 90 километров в село Вершину, а родители матери всё бросили и ушли в Нарым в Хантымансийск и остались там жить. И хотя я родилась в Усть-Тое, второй родиной для меня стала Вершина. Сначала жили в шалашах, потом на зиму сделали землянки, печь буржуйка, пол земляной, вместо кровати – нары. Дали одну корову, чтобы давать по 0,5 л молока у кого были грудные дети, 16 килограмм муки на месяц. В селе Вдовино была комендатура, куда ходили отмечаться ссыльные. Через три года вернулся отец. Вступили в коммуну.

В то время появилось очень много деревень: Камышанка, Алексеевка, Хохловка, Пономаревка, Залесово, Дальняя Поляна, Атуз, Малиновка, Восход, Пихтовка – район Новосибирской области и многие другие. В селах стали строить дома, выстроили общую баню. Было очень строго, а лишнее слово - расстрел. Строили дорогу на Бакчар, мой дед был на строительстве, тогда песня была:
Дорогу мы строили долго,
Дорога крепка и сильна!
А сколько костей на дороге?
Вся кровью она улита.

В 1938 году стали создаваться колхозы и мы переехали в село Пономаревка. Работали за трудодни, норму сделал – дадут 60 грамм или 6 кг муки на месяц. Стал колхоз очень богатый, 4 человека по 30 коров доили вручную каждый. Разводили свиней, кур, гусей, овец. В 1941 году началась война. Забрали всех мужчин, остались старики, женщины и дети. Коней угнали тоже на фронт. Землю пахали на коровах и быках в основном дети. Убирали пшеницу, картофель и все отправляли на фронт. Заготавливали дрова для школы и для дома. Так закончилось наше детство, мы стали взрослыми. С 5 класса пахали, сеяли из мешка зерно, пололи вручную поля, убирали урожай. Женщины косили вручную, вязали снопы. Молотили конями, быками крутили колесо сушилки – веяли. Зерно увозили в Пихтовку. Мы дрова готовили в школу, возили на коровах. Радио не было, один репродуктор висел на столбе, где нам передавали дела о войне. Кому было 14 лет, всех брали на работу на заводы и фабрики. Когда закончилась война, было много и слез и радости. Вся деревня, кто мог, пришли на митинг на берег Шагарки. За селом собралось много молодежи, устроили большой концерт. Потом вся молодежь ушла учиться в ФЗО, чтобы потом работать на заводе.

После войны нас реабилитировали, выдали паспорта и люди стали разъезжаться кто куда. Ссыльных было очень много и украинцы, евреи, белорусы, поляки, немцы. После освобождения многие уехали на свою Родину. За всю жизнь пережито очень много, но все равно считаю своей родиной село Вершину. Никогда мне не забыть ту землянку-хатку, пол земляной, печь железную, крышу, крытую берестой, а сверху пласт земли. Не дай Бог еще кому-нибудь такой жизни.