М.В. Афонин родился в селе Сидоровка в 1923 году в семье крестьянина. С семи лет познал всю тяжесть крестьянского труда, помогая отцу по хозяйству. А после окончания семилетки услышал, что при заводе им. Чкалова в Новосибирске открылись курсы, где учат рабочим специальностям. Устроился... Но долго работать не пришлось... началась Великая Отечественная война. С первых ее дней по всему городу были развешаны агитационные плакаты «А что ты сделал для Родины?», «Родина тебя зовет!». Михаил твердо решил, что его место там, на фронте. 11 октября 194I года с другими добровольцами был на вокзале. Провожали мать и первая любовь - Аня, красивая, скромная девушка, которая очень любила его и обещала ждать. После одиннадцатимесячной подготовки Афонин попал в 12-ю воздушно-десантную бригаду, которая вошла в 116-й гвардейский полк под Сталинградом. Тогда Михаилу было всего 19 лет.
- В то время немцы прорвали оборону города, - вспоминает гвардии сержант М.В. Афонин, - и перед нами поставили задачу остановить врага и держаться до прихода техники и подкреплений. Мы, переправившись через Дон, незамеченные вышли к линии обороны врага, откуда нас немцы совсем не ждали. Вечерело. Маскируясь плащ-палатками, незаметно продвигались к месту назначения. Добрались только к ночи и сразу стали окапываться. Грунт оказался сплошным гравием, копать приходилось где лопаткой, где руками. К утру более или менее окопались, заняли позиции. А утром появились три немецких (как потом выяснилось, разведывательных) танка. Мы открыли огонь, - продолжил воспоминания Михаил Васильевич, - но безрезультатно, танки развернулись и ушли. Потом все повторилось. Но все это были только разведывательные операции. А через некоторое время начался артиллерийский обстрел, который длился целый день. Но с перерывом, - улыбается фронтовик, ведь у немцев война войной, а обед по расписанию. За это время и мы успевали перекусить, сбегать за водичкой.
После обеда артобстрел возобновился. А к вечеру усилился. Кругом стоял гул, огонь вели из минометов. Но самым страшным было, когда разрывалась шрапнель. Снаряд разрывался в воздухе, и множество круглых пуль сыпалось сверху, как горох. Земля гудела. Наших бойцов спасла земля, тот самый гравий, который долбили накануне, когда окапывались.
- Снаряды разрывались практически на поверхности, - поясняет ветеран, - и если бы почва была помягче, нас всех засыпало, то есть получилась бы одна общая братская могила. Уже потом, после боя, оставшиеся в живых с ужасом осматривались вокруг - неподдающийся грунт был похож на пашню.
На следующий день, после обстрела, немцы пошли на прорыв, пустили танки.- И тут мы оказались в выигрышном положении - говорит гвардии сержант. Окопы рыли так, что вражеские танки с автоматчиками, проходя между нами, оказывались обстреливаемыми с трех сторон. Противник был отброшен и остановлен, несмотря ни на что, мы выполнили свою задачу. Сражение продолжалось девять дней, в завершение которого М.В. Афонин получил 18 осколочных ранений и был отправлен в тыл. Раненых сплавляли вниз по Волге, но в близлежащих городах Саратове, Куйбышеве их не принимали из-за того, что госпитали были переполнены. Кто мог, пробирался в тыл самостоятельно. Долечиваться Михаилу Васильевичу пришлось в Новосибирске. Для любимой девушки и матери это было полной неожиданностью. Ведь они не знали, где он и что с ним. Михаилу во время лечения посчастливилось погостить дома.
И снова на фронт. В феврале 1943 года по госпиталям разошелся приказ: всех выздоравливающих десантников, побывавших в боях, отправить на станцию Внуково Московской области. Там формировалась 23-я воздушно-десантная бригада. Перед этой бригадой ставилась задача провести по тылу врага артиллерию «катюши», чтобы уничтожить расположенный под Старой Руссой неприступный фашистский укрепленный район, где стояли мощнейшие сооружения, база, организованная в течение двух лет.
Продвигаться пришлось пешком. Целый месяц бригада добиралась до места, вступая в короткие бои, уничтожая кордоны. Самое большое сопротивление немцы оказали в деревне Козлово, недалеко от укрепрайона. Зимой приходилось ночевать под открытым небом. - В снегу выкапывали яму на двоих, - рассказывает Михаил Васильевич, - на дно накидывали ветки, застилали одной плащ-палаткой, а другой укрывались. Ночью, если были метели, нас полностью заносило снегом, и в укрытии становилось не то, что тепло, даже жарко. Единственное неудобство - вспотевшие, покидая укрытия, быстро замерзали.
Бойцы шли налегке, провизии много взять не могли, и все питание составляло по сухарику в день. Многие ослабли, но каждый помнил, что он десантник-доброволец. А большинство из них были сибиряки.
- Прошло столько времени, а помню каждый день, как будто это было только вчера, - продолжает Михаил Васильевич. – Перед самым расположением фашистского укрепрайона была речка Ловать. Только миновали ее, над нами пролетел разведывательный немецкий самолет. И уже минут через 20 появилась дюжина вражеских бомбардировщиков. Самолеты начали бомбить. И опять наших солдат спасла родная земля. Начало марта, илистый берег уже оттаял до такой степени, что солдаты проваливались чуть ли не по колено в грязь. Тяжелые бомбы, предназначенные для уничтожения объектов, падали сверху и уходили глубоко в мягкую землю и там разрывались. Поэтому потери были минимальны.
- Дойдя до места назначения, мы заняли оборону, - вспоминает М.В. Афонин, - та ночь мне запомнилась на всю жизнь. Я уже успел задремать, когда услышал раскаты грома. В ушах звенело. Оказалось, это заработали наши «катюши». Залпы длились минут двадцать. Гудела земля. Это чувство описать невозможно...
В конце марта укрепрайон был разгромлен и прекратил свое существование. Бригада выполнила свою задачу.
После ликвидации укрепрайона советские войска заняли оборону. И только тогда бойцы смогли нормально поесть. Заработала полевая кухня, стали поступать продукты - каши в брикетах, колбаса и сало американского производства.
Бои еще не прекратились полностью, в одном из них Михаил Васильевич был ранен в руку. Полевой госпиталь был забит ранеными, хирурги не успевали делать операции. М.В. Афонину ампутировали правую руку. Ранение оказалось очень тяжелым и могло стать для него роковым.
- Я был, можно сказать, безнадежным, - вспоминает он, - меня в госпитале поместили даже возле двери, чтобы легче было выносить. Да может быть, и вынесли бы вскоре. Я уже засыпал с думой о вечном покое. И вдруг меня что-то всколыхнуло с огромной силой... Оказалось, одна из санитарок запнулась об носилки, на которых я лежал. Очнувшись, я чертыхнулся, что мне не дадут спокойно умереть. После этого не могу сказать, что со мной произошло, но мне захотелось жить.
И это желание у Михаила Васильевича было настолько сильным, что вскорости он пошел на поправку. Когда немного окреп, его отправили в тыл, где и был комиссован. Для него война закончилась в 1943 году. За заслуги перед Отечеством М.В. Афонин был награжден орденом Великой Отечественной войны I и II степеней.
Ярошаускас, Т. Два круга войны // Трудовая правда. - 2005. - 28 января. – С.3.
