Войну Афанасий Георгиевич Щурик встретил хоть и не обстрелянным, но все же, можно сказать, бывалым солдатом, с двухлетним армейским стажем. В Красную Армию призвали его 18-летним парнишкой в 1939 году из села Чикман Чулымского района Новосибирской области. В селе этом нет даже маломальской речушки или озера, а потому Афанасий очень гордился, что попал на службу в военно-морскую бригаду на далекий-далекий Дальний Восток. Мечтал Афоня, как расскажет землякам о море, о службе своей, пройдется по деревне в морской форме...
Но судьба распорядилась по-иному. Когда началась война, Афанасий вместе со своими товарищами в теплушке направлялся в командировку в Мурманск.
- Не верилось, что началась война, - вспоминает Афанасий Георгиевич, - слишком неожиданным было это сообщение. Поверили уже в Мурманске, когда попали под бомбежку. Поначалу, когда увидели самолеты с крестами на крыльях, подумали, что наши санитарные. Но когда посыпались бомбы, тогда уж кто куда.
На этом морская служба матроса Щурика закончилась. Из-под Мурманска их сразу перебросили под Ленинград, и сменил он морскую форму на зеленую пехотную, попав в мотострелковую часть. Правда, в атаки Афоне (так его звали товарищи, на фронте) ходить не приходилось. Его фронт, был за линией фронта - сержант Щурик командовал отделением разведки. Дело это на фронте не только почетное во всех родах войск, но и одно из самых опасных, требующее не только смелости, но и огромной выдержки, моментальной реакции и ещё множества качеств, отличающих разведчика от обычного солдата.
В бою проще. Впереди враг, и ты должен его уничтожить. В разведке наоборот - врага нужно брать живым, без шума, да потом еще тащить на себе через линию фронта. Одно неосторожное движение - прощай жизнь, и никто на помощь уже не придет...
Сколько за войну Афоня с товарищами перетаскал «языков», он и сам те помнит. Много их было и самых разных. Но вот об одном хотелось бы рассказать. Нужно сказать, что за него сержант Щурик получил орден Красной Звезды.
- Было это в 1943 году, - вспоминает Афанасий Георгиевич, - дали нам приказ взять командующего крупным фашистским корпусом. Ну что ж, было бы сказано. Переоделись мы в немецкую форму и к ним подались. Проход - то еще раньше сделали. День ждем, два ждем — не едет командующий этот. Уже и еда кончилась. А с вами паренек был, ох и «Чесал» по-немецки, будь здоров! Вот он-то и стал в немецкую столовую похаживать, еду нам таскать. Веселей стало жить. Но «языка» - то все нет. Выловили офицера и узнали, когда командующий проедет. Дождались. Охрану перебили без шума и сами вместе с этим командиром ихним в машине поехали. Вот смеху-то было - везем его к своим, а фрицы нам честь отдают. Как - никак генерал едет. Потом всё же поняли, что командира-то у них украли. Поняли, правда, поздновато, когда догнать уже было уже нельзя. Вот тогда и давай пулять в нас из пушек. А мы, не будь дураки, ракету красную в воздух. Наши сразу их пушки и подавили. Так что и генерала в целости привезли, и сами живы - здоровы. Вот такие дела были...
Кто-то может сказать, что нет, мол, в этом рассказе ничего героического: ни стрельбы, ни погони, ни самопожертвования. Но тем-то как раз и ценился на войне хороший разведчик, что делал все незаметно, без шума. А в итоге же именно от него во многом зависел успех той или иной операции.
Трижды был ранен за войну Афоня. Последнее ранение было самым обидным. Пуля попала в голову, когда до Берлина оставалось каких-то десять километров...
- В госпитале я был недолго, - вспоминает Афанасий Георгиевич, - только и успела рана затянуться. Как-то выхожу из палаты, И вдруг, батюшки - наша часть мимо идет. Как был в больничной одежде, так в ней и в строй встал. Ребята сразу, конечно, качать давай: живой, мол, Афоня, молодец. Форму мне справили, и вместе с ними на Дальний Восток. Правда, когда туда приехали, Япония уже капитулировала. Но все равно до 1946 года прослужил. Дома с год пожил, в Колывань приехал, здесь женился и вот до сей поры живу.
У Афанасия Георгиевича кроме ордена Красной Звезды еще две медали «За отвагу». Трудно сказать, что эта самая почетная солдатская медаль. Похвастаться же таким набором может далеко не каждый фронтовик. Есть и другие медали, но этими он дорожит особо, поскольку узнал им цену, рискуя собственной жизнью. О таких людях не статьи, книги нужно писать.
Козловский, О. Разведчик Афанасий Щурик // Трудовая правда. – 1992. – 9 мая. - С.2.
