Незадолго до начала войны, в 1940 году, в возрасте пятнадцати лет Саша Речкин покинул родное село Пристань-Почту Колыванского района и поехал в Кемерово на курсы ФЗО учиться на каменщика. Окончил учебу, когда уже началась война. Был направлен в Новокузнецк, на деревообрабатывающий завод. Завода как такового еще не было. Тут же ставили стены, станки и работали под открытым небом. Жили в бараках без печек. Было очень холодно. Но со временем мало-помалу обжились, поставили в бараках печки. В 1943 году строителей перекинули в г. Бердск.
Неизвестно, как бы дальше сложилась судьба деревенского паренька Саши Речкина, если бы однажды не приехал к ним подполковник из летной части. Он набирал людей для обучения летному делу. Чтобы поступить на эти курсы, нужно было, прежде всего, иметь восьмилетнее образование. А у Александра Речкина всего-то и было шесть классов. Но он решил рискнуть - уж очень хотелось стать летчиком, а тут такая возможность предоставлялась. «Отправят назад, значит судьба моя такая, а вдруг пройду», - думал Саша.
Судьба ему улыбнулась. Его взяли в летную школу - учиться на радиста-стрелка. Всех набранных курсантов отправили на Урал, в г. Троицк. Время было тяжелое, шла война, и обучение в летной школе было недолгим - 6 месяцев. Изучали досконально не только советские самолеты, но и многие самолеты всего мира.
С января по июль 1944 г. летная часть, в которой находился Александр Речкин, располагалась на станции Кенель под Куйбышевом, в ставке Верховного Главнокомандующего. По сути дела часть находилась в тылу, но своих сложностей тоже было много. Летчики должны перегонять поступающие самолеты на фронт с полным снаряжением и бомбовой загрузкой, а это две бомбы, пушки, пулеметы. В каждом самолете летали по два человека: пилот и стрелок-радист.
В августе 1944 г. их самолеты стали вылетать в направлении Риги, бомбили мосты и другие объекты. Здесь задания подразделялись по степени сложности на рядовое и ответственное. На рядовое задание эскадрилью из 12 самолетов сопровождали шесть истребителей, тогда как на ответственном задании каждый самолет сопровождался двумя истребителями.
В октябре 1944 г. в небе под Кенигсбергом Александр Александрович получил ранение осколками в глаза. Все застлал туман. Он сразу был отправлен поездом в госпиталь в г. Иваново, где выяснилось, что Александр Речкин лишился зрения на один глаз. Позднее произошло кровоизлияние, и он совсем ослеп. В Москве его сняли с поезда и отправили в глазной специализированный госпиталь. Надежды на возвращение зрения не было никакой, хотя врачи сделали для этого все возможное.
Возвращаться в родные места слепым не хотелось. Постепенно он стал привыкать, если только к этому можно привыкнуть к жизни в новой оболочке, к жизни слепого. Обучался азбуке для слепых и т. д. Приблизительно в марте (это был уже пятый месяц нахождения его в госпитале) у Речкина стали появляться признаки прозрения в одном глазу. Прошло время. Один глаз, хоть и плохо, но стал видеть. Естественно, для слепого прозреть хоть немного - и то большое счастье.
В мае 1945 года Александр Александрович, пролежав в госпитале в общей сложности семь месяцев, был выписан. Теперь, когда он стал немного видеть, не было смысла оставаться в Москве, он вернулся в родное село и в 1948 году завел семью. Вырастил и воспитал двух сыновей и дочь. В 1966 году переехал с семьей в Колывань.
Полянская, Т. Речкин Александр Александрович // Трудовая правда. – 1994. – 14 сентября. – С.4.
